Я сейчас скажу истину, цена которой - двухмесячное молчание. Когда надо выпить - пейте. А когда не надо - не пейте. И даже если вы жмёте сто килограмм в качалке, если надо, то пейте. И даже если вам вставать в пять утра. И даже если на завтра назначена третья мировая война. Если вам надо, то вы знаете, что делать.
А если не надо, то остановитесь и задумайтесь хоть на минуту. А что, если завтра третья мировая война.
Я немного распространю. Издалека, исподтишка, неявно.
Меня спрашивают: "Какой твой любимый музыкальный альбом?". И я не задумываясь отвечаю: "Бена Фроста, тот, который 2009 года". Тот самый, в котором человек сначала тревожится, потом ужасается нечеловеческому вою, а потом тягуче умирает. Тихое погибающее сердце его - это аппарат, который замедляет ритм-сигнал до тех пор, пока до сигнала не дойдёт уже и импульс затухшего сердца. Полная смерть, там, внутри. Страшно. Что любить в страхе. Его или его преодоление.
Мир вокруг, он такой, что все самое страшное в нем происходит не с нами. Сегодня в метро прошла по самому краю, на миллиметр от падения. Тот толстый мужчина навстречу, напролом - не отклонился. И этот страх. Столкнёт? Конечно, нет. Хорошо, что нет. Невыносимо хорошо, что сегодня - нет. Не столкнуло, не упало, не врезалось, не сломало. Хорошо. Страшно. Ещё лучше. Вой, рык жизни в ушах, скорость шагов, снова страх, снова шаг - та же скорость.
Тот альбом продолжается воскрешением. Тело нельзя воскресить. Личность нельзя. Но всегда есть надежда, что этот мир - это тот мир, в котором самое страшное происходит не с нами. Куда уж страшнее мертвой промзоны за окном. Или искуственного газона.